www.librettidopera.it

(имея в руках связку)

Уф! как я устал, бежав из города. Я только вчера отсюда,

а кажется, будто год моей Анюты не видал... отдохнуть не

могу... но напрасно я так торопился. Солнце ещё высоко.

Вот день, в который я счастлив буду. Чрез час... да!

чрез час... повсюду будешь ты со мной... чрез час будешь

ты моя жена, - Анютушка будет моя!... какая это радость!

Анюта, вот дары тебе, которые я в городе купил.

Вот розовой тебе платок.

Когда, меня цалуя, ты краснеешь,

Тогда ты цвет такой в лице имеешь.

Вот бисер, бел, как снег; но он далёк

От белизны Анюты дорогия.

О, пышные вы жители градские,

Которых видел я в сей час,

Стократно я счастливей вас.

Пойду, пойду к любезной Анюте... а! да вот и она.

Здравствуй, Анютушка, голубушка!

Я бы виноват был, когда бы не ты сама была тому причиною.

Я всё искупил, что для тебя и для меня надобно.

Севодни! Я так тебя люблю, что едва счастью моему верю.

Как я счастлив!

Шум, великолепие. Золото реками льётся, а счастия

ни капли. Словом: всё то же видел, что видали мы

с тобой, когда там жили у старого барина, который нас

воспитал, как детей своих, и после смерти которого мы

брошены. Но я тебя люблю и тобою любим: мне не надобно

целого света. Так ли и ты меня, Анютушка, любишь, как

я тебя люблю?

Не сердись, Анютушка! я виноват... но чем же я виноват?

Моя чрезвычайная любовь тебе досадила. Мне кажется,

никому нельзя так много любить, как я тебя люблю.

Люби ты так меня,

Как я люблю тебя,

Как я люблю сердечно.

Вот и батюшка твой! Что он так печален?

Уже ли поп в церкви?

Да от чего же ты так грустен?

Умилосердись, скажи, что такое?

Что ж это за беда?

Ну, так мы ему за то заплатим, чтобы он перестал сердиться.

Свадьбы не бывать!

Пойду к этому злодею, которой счастие мое удаляет;

пойду, пускай возьмёт, что хочет, я всё отдам, лишь

только б не препятствовал мне севодни быть благополучным.

Боже мой! как мы несчастливы! Нам должно пить, есть и

жениться по воле тех, которые нашим мучением веселятся

и которые без нас бы с голоду померли. Пойдём, Трофим,

пойдём и ты, Анютушка. Помогите мне его упрашивать.

А за что бы взять меня?

Ты знаешь, да я не знаю.

Он приказчик, однако у нас и барин есть.

А что ты сделаешь?

(взяв Анюту за руку, с грозным видом)

Доколе стану жить,

Того не может быть!

Когда с душою разлучуся,

Тогда, тогда её лишуся!

А прежде нет, не может быть,

Чтобы её меня лишить.

Ко мне осмелься приступить.

Увидишь то, кто всё теряет,

Тот всё на свете презирает.

Ещё одну вину позабыл сказать.

Что хочет у меня отнять Анюту.

Я без неё жить не могу.

Я думал, что ты вступишься за нас, но и ты

сторону берёшь бесчеловечного приказчика.

Ты шутишь, а у меня не смех на уме. Тебе хорошо;

хотя ты по-французски и не разумеешь, однако

барин тебя любит, а только мы несчастливы.

Оставьте пустяки. Афанасий, помоги нам,

ты можешь много у барина, и я тебе заслужу.

(показывая деньги)

Когда ты поможешь нам, вот мои последние деньги;

они все будут твои.

Не плачь, владей сама собою,

Страданье прекрати и стон.

Невинен я, что может сделать он?

(в цепях)

Среди надежды и боязни

Колеблюсь и мятусь...

Ах, если я её лишусь!...

Какие нестерпимы казни!

Я млею, трепещу...

Но, может быть, напрасно я грущу;

Премену, может быть, моей увижу доле,

А если мне уже не будет средства боле,

Во смерти я прибежище сыщу.

Что скажешь, Трофим?

Говори скорее: я на всё изготовился.

Конечно, Афанасий ничего не мог сделать.

Ну, всё теперь кончилось!

Так надежды никакой не осталось?

Перед ним! мне ничего не надобно!

О, нестерпима часть!

На что это?

Я немного слов французских выучил, когда жил при

старом барине; и Анюта также знает.

Варварский народ! дикая сторона! Какое невежество! какие

грубые имена! как ими деликатес моего слуха повреждается!

Видно, что мне самому приняться за экономию и переменить

все названия, которые портят уши; это первое моё дело

будет.

Ха, ха, ха! как это хорошо сказано! По чести, здесь говорят,

как лают. Какие врали! Не правда ли?

Когда посмотришь на нас, великую разницу увидишь, не

правда ли? А и мы ещё, и мы, ах! - ничего перед французами.

Довольно бы, правду сказать, было и этого, но мы с женою

вывезли ещё много диковинок для просвещения грубого

народа: красные каблуки я, а она чепчики.

(к приказчику)

Клеман, дорогой Клеман нам поможет.

А девочка будет твоя, о которой ты просил.

Жалости к русским? ты рехнулся, Буфон. Жалость моя

вся осталась во Франции, и теперь от слёз не могу

воздержаться, вспомнив... О, Paris!

Перестань и не говори о этом! Нам, несчастным,

возвратившимся из Франции в эту дикую сторону, одно

только утешение и осталось, что на русскую дрянь, сделав

честной оборот, можно достать что-нибудь порядочное

французское; да и того удовольствия хотят нас лишить.

Нет, нет, тебя я не отдам.

И по-французски? Mon Dieu! что я слышу!

Это ужасно, horrible! Снимите с него цепи. Mon ami! я

перед тобой виноват.

А это что за девочка? Она недурна.

Ах, сударь, это та, которую я люблю больше себя, которая

меня любит и которую вы отдаёте за приказчика.

Что делать, я слово дал.

Вели ты умертвить меня в сию минуту,

А после уж отдай иному ты Анюту.

Parbleu! я этому б не поверил, чтобы и русские люди могли

так нежно любить. Я вне себя от удивления! Да не во

Франции ль я? Что он чувствует любовь, тому не так

дивлюсь, - он говорит по-французски. А ты, девчоночка, а ты?

И она! теперь меньше дивлюсь.

(на коленях)

Monseigneur! сжальтесь над нами!

Monseigneur! Madame! встаньте, вы меня этими словами

в такую жалость привели, что я от слез удержаться не могу.

(грозя приказчику)

Monsieur Клеман, ты бездельник.

Нет, но у меня ещё много людей и без него; а мне такой лакей

надобен, которой знал бы по-французски, чтоб ездить за мной.

(К Лукьяну.)

Соглашаешься ли ты никогда не говорить по-русски?

Я вам клянуся, и это моё последнее русское слово.

(Лукьяну)

Ну, mon ami! женись на ней, mariez-vous, теперь я

тебе позволяю.

Что это за тварь меня отцом называть смеет? Разве

мой батюшка был твой отец, а я не хочу такому свинье

отцом быть. Впредь не отваживайся.

(к Лукьяну и Анюте)

Ну, вы теперь счастливы; я тому рад. Мы едем, а вы,

женясь, приезжайте к нам в город.

Ты жизнь мне дал; будь уверен, что я вечно не забуду

твоего благодеяния.

Никогда не позабуду,

Чем меня ты одолжил;

В ней всечасно видеть буду,

Что мне жизнь ты возвратил.